Рыбинский социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних «Наставник» не зря считается первой в Ярославской области экспериментальной площадкой по работе с семьёй. Два года назад здесь разработали и внедрили на законодательном уровне новую форму жизнеустройства детей, оставшихся без попечения родителей – организовали семейно-воспитательные группы. Сегодня на территории Ярославской области действуют 18 семейно-воспитательных групп, четырнадцать из них – в Рыбинске (а всего за время существования отделения семейно-воспитательных групп в центре «Наставник» их было около 40). В одной из таких семей побывали корреспонденты «Северного края».

«…Я БУДУ ХОРОШИМ РЕБЁНКОМ»

У Ольги Николаевны и Сергея Сергеевича Королёвых, жителей деревни Волково Рыбин¬ского района, большая семья: четверо детей, трое внуков и… ещё пятеро детей. Итого – дюжина. Детей на родных, приёмных и воспитанников Королёвы не делят, говорят, что «все они – наши». И, тем не менее, чтобы было понятно, о чём пойдёт дальше речь, поясним: после того, как свои дети, дочь и трое сыновей Королёвых, выросли, порадовали родителей внуками (все трое – мальчишки!), Ольга Николаевна и Сергей Сергеевич, чувствуя в себе силы поднять на ноги ещё одного ребёнка (о большем вначале даже не думали!), обратились с просьбой сначала в органы опеки, а потом в приёмно-реабилитационное отделение «Свеча» центра для несовершеннолетних «Наставник».
– Вообще-то подвигнул нас на это наш младший сын Никита, – рассказывает Ольга Николаевна. – Мы с мужем ещё только обсуждали, прикидывали, хватит ли сил и средств (потому как изначально рассчитывали только на себя), а Никита поставил вопрос ребром: «Родители, вы уже решитесь в ту или другую сторону. Берём мы ребёнка или нет? Лично я думаю, что надо брать».
На другой день после принятия судьбоносного решения Ольга Николаевна пришла в «Свечу» (о работе этого центра «СК» рассказал в статье «Принять, понять, помочь» в номере от 31 мая 2008 г.). По сей день, хоть и минуло почти два года, Ольга Николаевна помнит растерянность, охватившую её, едва она переступила порог приёмно-реабилитационного отделения.
– Все детки, живущие там, прекрасно знают, для чего в центр приходят незнакомые им взрослые люди – за ребёнком. Многие ждут этого и хотят, чтобы взяли именно их, потому стараются показать себя с самой лучшей стороны. Это ошеломляет, сбивает с толку. Но я сразу обратила внимание на одну очень подвижную девчушку, которая носилась по участку с такой лихостью, что казалось, она одновременно может находиться в нескольких местах. Забирать Вику мы пришли уже вместе с мужем, и пока девочка собирала вещи, муж остался на какое-то время во дворе центра один. Его тут же обступили со всех сторон дети и затормошили: «Дяденька, а вы кого пришли выбирать, мальчика или девочку?» А одна девчушка просто взяла его за руку и попросила: «Возьмите меня, я буду очень хорошим ребёнком». Когда мы с Викой вышли, ошалевший Сергей был готов забрать всех имеющихся в центре детей домой.
Так в доме Королёвых появилась первая воспитанница – Вика.

ПРОБА СЕМЬИ

Семейно-воспитательная группа – особая форма обустройства детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, своеобразная «проба семьи».

– К нам поступает очень много детей, социальный статус которых не определён. Они не сироты, но в тоже время их родители не лишены родительских прав. И вот как раз ради них необходимо было принять закон, который вводил бы на территории области новые формы жизнеустройства детей, – рассказал нам директор социально-реабилитационного центра «Наставник» Геннадий Савин, инициатор принятия областного закона «О формах устройства детей, оставшихся без попечения родителей, на территории Ярославской области». – Дети должны воспитываться в семье. Интернат или детский дом её не заменит. После выхода из этих учреждений подросткам бывает очень трудно устроиться в жизни, создать собственную семью. Форма семейно-воспитательных групп позволяет позаботиться о детях в тот период, когда определяется их социальный статус.

Социально-реабилитационный центр «Наставник» – первое учреждение в Ярославской области, которое решило развивать эту форму обустройства детей. Взрослые, пожелавшие взять детей на воспитание, зачисляются на работу в качестве воспитателей, получают зарплату по 16-му разряду. Предварительно они проходят тщательный отбор, в котором учитываются медицинские, психологические и социально-экономические показатели. Тем, кому удалось соответствовать всем предъявляемым требованиям, подбираются воспитанники. Дети при этом продолжают оставаться на полном государственном обеспечении: продукты, лекарства, одежду, канцелярские принадлежности и все прочие бытовые необходимости предоставляет воспитателям центр. После получения ребёнком официального статуса сироты воспитатель, если у него будет такое желание, может стать для своего подопечного приёмным родителем.

По словам курирующей это направление деятельности центра «Наставник» Юлии Смирновой, в Рыбинске сегодня стоит целая очередь из желающих стать воспитателями, в центр обратились уже более ста человек.

– Но многим мы отказали, потому что, к сожалению, были среди претендентов и такие, кто хотел просто поправить своё материальное положение за счёт детей, – рассказывает Юлия Анатольевна. – Но большинство воспитателей, хоть мы их заранее и предупреждаем о том, чтобы они не строили далеко вперёд идущих планов, так как в любой момент их воспитанник может вернуться в свою собственную семью, как правило, прикипают душой к детям. Единичные случаи, чтобы ребёнок вернулся в «Свечу», потому что не сошёлся характерами с воспитателем. Зато можно похвастаться другим показателем: за год работы нашего отделения целых 17 детей, прошедших через семейно-воспитательные группы, стали приёмными в семьях своих воспитателей – нынешних родителей.

ВИКА, АЛЁША И ЗВЕЗДА УЛЬЯША

Шестилетняя Вика (день рождения девочка отмечала уже на новом месте) быстро привыкла к дому Королёвых, сама попросила устроить её в детский сад.
– Психологически мы были готовы к тому, что Вику в скором времени от нас заберут, поскольку её родители не были лишены родительских прав, – вспоминает Ольга Николаевна. – Но вскоре после того, как она у нас поселилась, мы пошли мыться в баню, и я с ужасом увидела, как на распаренной дет¬ской попке проступили застарелые рубцы, как будто ребёнка постоянно стегали прутом или кнутом. Об этом, очевидно, по информации сотрудников центра, узнал прокурор, состоялся суд, и Викиных родителей лишили родительских прав. Так Вика стала нашим первым приёмным ребёнком.
А в скором времени в семье Королёвых появился Алёша, мальчик с очень непростой судьбой. От потрясений, пережитых в родительском доме, у шестилетнего ребёнка развились некоторые нервные расстройства. Узнав о бедах мальчика, Сергей Сергеевич решительно заявил:
– В детском доме этот ребёнок не выживет, его затравят: забираем Алёшу домой.

Но если Вика сама хотела найти опору и поддержку в новой семье, то Алёша приживался очень тяжело. Он до последней минуты надеялся, что его возьмёт под опеку бабушка или другая, знакомая ему семья. Контакт устанавливался долго. Однако время и любовь залечивают любые душевные раны.

На момент нашего знакомства Вика и Алёша, дружно закончив первый класс, наслаждались каникулярным отдыхом. В августе девчушка собирается ехать в лагерь, а Алёшу мама (своих приёмных родителей дети зовут именно так – мама и папа) настраивает на прохождение серьёзного медицинского обследования и лечения. Ребята очень открытые, разговорчивые, с радостью познакомили нас со своей кошкой Машкой и её пока безымянным (по младости дней), ещё слепеньким котёнком, рассказали, что больше всего в школе им нравится математика (Алёше) и труд (Вике), наябедничали на французского бульдога Лорда, который может и укусить, и на Ульяну, «которая тоже щипается».

– Да, наша Ульяша – та ещё звезда, – смеётся Ольга Николаевна. – Вот сейчас она проснётся, и я вас с нею познакомлю.

Ульяна – третий приёмный ребёнок в семье Королёвых. И хоть юридически до конца этот вопрос ещё не решён (у родной мамы девочки в сентябре заканчивается полугодичное отстранение от родительских прав, после чего будет пересмотр дела), Королёвы искренне и страстно надеются, что малышка всё-таки останется в их семье.

О существовании Ульяши Королёвы узнали из телевизионной криминальной хроники: родная мама девочки выбросила восьмимесячную малышку из окна. За окном был февраль месяц. Снег, по счастью, смягчил падение, и девочка серьёзно не пострадала.

– Мы тут же обратились в органы опеки, сказали, что готовы немедленно забрать девочку к себе.

С 21 марта Ульяна живёт в семье Королёвых. Здесь она научилась стоять, здесь сделала первые шаги, здесь торжественно отметили её первый день рождения – Ульяше исполнился годик, здесь наконец-то девчушка поняла, что значит жить в окружении всеобщей любви. Но к посторонним людям она, несмотря на небогатый жизненный опыт, относится очень насторожённо.

– С родной мамой Ульяночки мы встречались только один раз в присутствии представителей органов опеки, – говорит Ольга Николаевна. – Женщина на встречу с ребёнком пришла в каком-то рванье, прокуренная, даже пустячной игрушки собственной дочери не принесла. Ульяша категорически отказалась к ней пойти на руки. С тех пор от этой мамаши ни слуху ни духу. Мы очень надеемся, что девочка останется у нас: ведь здесь у неё и мама с папой, и братья с сёстрами… Стоит ли искать добро от добра?

ДЕТИ ИЗ КОНЦЛАГЕРЯ

А с ноября у Королёвых живут ещё два воспитанника – брат с сестрёнкой. Ольга Николаевна рассказывает, что когда пятерых детей (кроме Нади и Антона в той семье есть ещё три девочки) привезли в «Свечу», все сотрудники, выбежав их встречать, не могли сдержать слёз: «это были дети из концлагеря». Четырёхлетний Антошка весил всего восемь килограммов, истощение было столь страшное, что его даже не захотели оставлять в больнице. А шестилетняя Надюша ужасно заикалась. Вначале Королёвы взяли детей всего на месяц, чтобы те «хоть немного оттаяли да откормились».
– Когда я везла детей домой на машине, подсадила по пути знакомую. Она, увидев ребят, страшным голосом мне зашептала: «Ты что, хочешь, чтобы они умерли у тебя на руках? Тебя же засудят!» Ничего, мы справились… – вспоминает Ольга Николаевна.
Женщина о тех днях рассказывает очень лаконично, не вдаваясь в подробности, но даже исходя из этих немногословных комментариев можно себе представить, каково им было «справляться». Антошку пришлось на руках в дом заносить – идти сам мальчик от голода не мог, и первый вопрос, который задали дети, звучал так: «А кушать сегодня мы будем?»
– Мы две недели жили с ними на кухне в буквальном смысле этого слова. Их физически невозможно было увести от продуктов, нам с мужем даже пришлось ограничивать их в еде – боялись заворота кишок. То, что подобное может быть в наши дни, даже не могли себе представить.
Никаких продуктов по сути эти детишки просто не знали. Первым делом попросили чёрного хлеба и лука. Когда взрослые поставили на стол миску с репчатым луком, уточнили – «не этот, другой».
– Мы поняли, что они просят чеснок. Дали головку чеснока и были в шоке от того, как ловко четырёхлетний малыш очистил всю головку, нарезал чеснок тоненькими дольками и умял всё за обе щеки с чёрным хлебом, запивая «бутерброд» простой водой. Ничего иного в своей жизни дети не видели.
Антоша и Надюша понемногу выправляются, приходят в себя. С каждым ребёнком Королёвым пришлось проходить обследование у всех врачей, поскольку в поликлинике ни один из детей никогда не бывал. Несколько раз в месяц осматривают ребят врачи и психологи семейно-воспитательного отделения центра «Наставник». По словам Ольги Николаевны, все удивляются, как изменились дети за эти полгода, сколько всего нового узнали и чему научились.
Как сложится дальнейшая судьба Антона и Надежды – пока неизвестно. Всё идёт к тому, что их родители всё-таки будут лишены родительских прав, и тогда станет вопрос об окончательном жизнеустройстве ребят.
– Мы, признаться, стоим на перепутье. В этих детишек вложено очень много сил, да и они привыкли. Надя – девочка очень эмоциональная, в первые дни плакала просто от страха неизвестности, сейчас сильно привязалась к нам. В ней очень развито чувство благодарности. Не хочется ранить детей новыми переменами в жизни. Но, с другой стороны, хватит ли нам сил поднять всех пятерых? Вот и мучаемся неопределённостью…

НА ЧУЖОЙ РОТОК НЕ НАКИНЕШЬ ПЛАТОК

Самое поразительное, что односельчане, с кем Королёвы бок о бок прожили больше двадцати лет (в деревню переехали из Рыбинска, когда ещё свои дети были маленькими), относятся к этой ситуации по большей части… отрицательно. На мой недоумённый вопрос, а что может не устраивать сторонних людей в том, что их соседи делают добро чужим по сути детям, Ольга Николаевна горько сетует: Кто-то пустил слух, что за каждого приёмного ребёнка мы получаем по 50 тысяч рублей, вот все и косятся в нашу сторону, выискивают следы мнимого богатства. Сейчас ещё достаточно снисходительно относятся, видят, что дети одеты, обуты, накормлены – в чём нас упрекнёшь? А вот когда одна Вика была, совсем плохо было дело: всё какие-то гадости старались выискать.

Раз уж Ольга Николаевна сама заговорила о деньгах, интересуюсь материальным положением семьи. Живут они на первый взгляд не сказать что богато. В собственности до недавнего времени была только половина старого деревянного дома, к нему по принципу сот Сергей Сергеевич (он – строитель, на все руки мастер) сам пристраивает то одно помещение, то другое. Сейчас на очереди строительство веранды. С одной стороны, замечательно, с другой – много денег уходит именно на стройку, хорошо ещё, колхоз помогает и выписывает стройматериалы по себестоимости. Есть большой земельный участок – 60 соток, но ведь его ещё и обработать нужно, прежде чем урожай снимать. Хорошо, что уже помощники подросли-выправились – нынешним летом дети помогают полоть грядки, сами вызываются, упрашивать не приходится. Есть стадо коз, так что молоко, творог, сметана – всё своё, не покупное. «Да и как детей без молока поднимать?» – недоумевает хозяйка. Вырыли пруд, запустили туда карпов – теперь «на рыбалку» далеко ходить не нужно.
Что касается непосредственно денег, то за одного приёмного ребёнка семья Королёвых получала шесть тысяч рублей, а за двоих (вот парадокс нашей жизни!) – восемь. Если ребёнок нуждается в постоянном лечении, страдает хроническими заболеваниями, идут дополнительные доплаты. Но каждый родитель знает, что никаких денег не нужно, лишь бы ребёнок не болел. Из этой суммы высчитывается подоходный налог 13 процентов, а вот трудовой стаж приёмным родителям не идёт. За двоих воспитанников Ольга Николаевна, устроенная в центре «Наставник» в качестве воспитателя, получает шесть тысяч. На одежду, игрушки, книги и прочие мелочи выделяется 930 рублей на ребёнка, можно купить самим то, что вашему ребёнку нужно, и потом отчитаться по чекам перед бухгалтерией. Одним словом, мифическими пятьюдесятью тысячами и не пахнет. Прибавьте к этому бумажную волокиту, поскольку приёмные родители вынуждены сами бегать и выколачивать алименты из недобросовестных экс-родных родителей детей, да заботы о том, как жильё своим приёмным детям сохранить, да все прочие хлопоты, как все справки-бумажки-квитанции собрать… Всё это отнимает массу времени и сил.
Однако Ольга Николаевна и Сергей Сергеевич Королёвы не ропщут. Они вообще об этом не задумываются. Поставить бы детей на ноги, обогреть, дать им шанс на лучшую жизнь. И ничего – взамен. Потому что искренняя любовь и человечность бескорыстны.

Лариса Драч